Юрий Кривоногов
С Ы Н
(Быль)
Она была учительницей в школе,
В начальных классах свой найдя причал.
Одна осталась, когда сына Колю
Военкомат с Афганом повенчал.
А муж ее на много лет был старше,
Истерзанный войною фронтовик.
Металл носил у сердца, очень страшный,
Неизвлекаемый, к которому привык.
Но не привык солдат сидеть без дела,
И умер на работе, на ходу.
Она у гроба мужа поседела,
Вновь через сердце пропустив беду.
Остался сын, желанная награда,
Как же она лелеяла его!
И вот - Афган с его свинцовым градом,
Война без фронта, и ни для чего.
В дом похоронка запозла в конверте,
И стало вдруг невмоготу дышать.
Но что поделать, если тело смертно,
Зато нетленна чистая душа.
А сын крещен был в вере православной,
Серебряный носил на шее крест.
Он тихо жил, а вот погиб со славой,
Не посрамив родных сибирских мест.
Ушел из дома сын, мечта ровесниц,
Чтоб в заколоченным вернуться к ней гробу.
Парней погибших, хорошо известно,
В чужой земле друзья не загребут.
И стал весь мир из черных красок слеплен,
Пронзила сердце новая беда.
С погоста возвратясь, она ослепла,
Как выяснилось позже, навсегда.
Исчезли и рассветы, и закаты,
Ход времени стал тягостно един.
Но вот попал ей под руку закатан
В большой комок засохший пластилин.
Она не понимала, в чем здесь дело,
Но оступила вроде темнота!
В руках свою находку отогрела,
Затем перемешала все цвета.
Тугую массу чуткими руками,
Она ощупала, возможно, сотни раз.
Возникла в пальцах зрительная память,
Они ваяли без подсказки глаз.
Сто дней прошло, а, может, целых двести,
Ведь все же был процесс совсем не прост.
Но закрепилась на почетном месте
Фигурка сына в полный его рост.
Нет, росту было сантитметров тридцать,
Могло же пластилина не хватить.
Слепая мать сумела ухитриться
И лучше зрячей сына воплотить.
На ощупь узнаваемы, до боли,
Высокий лоб и непокорный чуб.
Ее кровиночка, ее сыночек Коля
С ней говорил, не разжимая губ.
Она святой своей добилась цели,
В слезах шептала: "Господи, прости!".
Два друга Коли, те, что уцелели.
Пришли ее однажды навестить.
Ей рассказали о последнем бое,
Где из десятка уцелел один.
Фигурку сына унесли с собою,
Чтоб заменить латунью пластилин.
О Коле слух прошел по всей округе,
Понятно, как всегда. не без прикрас.
И вот поочередно, лруг за другом,
К ней представители являлись много раз.
Один другого на словах резвее,
Но не было подвоха или лжи:
Для выставки просили, для музея,
Для школ ее сыночка одолжить:
- Мамаша, это чудо, и какое!
Мы не себе, мы людям показать!
Мы, как святыню, возвратим Вам Колю
С огромной благодарностью назад!
Никто не мыслил поступать насильно,
Но матери не надо ничего:
- Однажды у меня забрали сына,
Но больше не получите его!
И пусть своим рискует сыном каждый,
Кто снова бредит о большой войне.
Он мной рожден не один раз, а дважды,
И дорог сердцу моему вдвойне.
И затихали речи поневоле,
Тускнели быстро яркие слова.
Решив не разлучаться больше с Колей,
Она, как Мать, была во всем права...
Комментарии