БЕЗУМНЫЕ ХРИСТА РАДИ
«Юродивых по церквам бродить не допущать, в кощунных же одеяниях не впущать, а в приличном одеянии они могут входить, но стояли бы с должной тихостью не между народом, но в удобном уединенном месте. А буде они станут чинить каковые своеволия, их к тому не попускать и показывать за то им от священно-церковнослужителей угрозительные способы. А ежели они от того страху никакого иметь не будут, то их во время всякого церковного пения из тех церквей высылать вон», - гласило постановление Священного Синода от 14 июля 1732 года.
Почему же церковь и власть были так неблагосклонны к этим несчастным? Прежде всего, потому, что они представляли собой первую в истории России политическую оппозицию. «Не могу молиться за царя Ирода», - прилюдно резал правду-матку в лицо Борису Годунову пушкинский Юродивый. Он очень похож на Василия Блаженного, который, правда, жил гораздо раньше - при Иване Грозном. Но суть не в том. Во все времена, сегодня тоже, таких людей можно встретить в любом городе. Они шокируют прохожих своим внешним видом, не моются, не стригутся, ходят босые и летом, и зимой, но их, как огня, боится власть предержащие, потому что они могут сказать в глаза государям, генсекам, губернаторам и мэрам о том, что наболело давно на душе у всех. И народ тянется к ним, как нитка за иголкой. В каком-то безумном озарении юродивые пророчествуют, и пророчества их сбываются, и люди думают, что убогие умом и телом каким-то чудесным образом исцеляют, и страждущие действительно исцеляются...
Что тут? Особый дар, ниспосланный свыше? Или все гораздо прозаичнее? Кто на самом деле эти люди, хранящие вековую тайну? Для чего юродивый Евстахий носил на себе железные вериги весом в 24 килограмма, а на шее – две четырехпудовых гири? Почему юродивые могут искренне любить тех, кто их не любит? Наконец, еще один вопрос: почему тиран из тиранов Иван Грозный, когда умер Василий Блаженный, нес его гроб и плакал?
Сестрица Ульяна
Первой нижегородской юродивой, о которой упоминает летопись, была Ульяна Осорьина. Это было в Смутные времена.
Все началось летом 1601 года, которое оказалось исключительно сырым. Солнце на небе не появлялось. Дожди заливали поля. Как писал монах Авраамий Палицын, «вси человецы в ужас впадоша», а в ночь после Успеньего дня (15 августа) «ударил мразь великий» и погубил весь урожай пшеницы и ржи
Той зимой россияне еще как-то сводили концы с концами. Но с марта опять зарядили дожди, и снова случился неурожай – семена не взошли. И начался «глад великий», люди «ядоша всякую листву, траву и мертвечину, и пси, и кошки». Трупы умерших валялись на улицах. Хоронить их было некому – народ совсем обессилел.
По-разному вели себя в это страшное время нижегородцы. Богатеи, имевшие большие припасы, продавали продукты по умопомрачительным ценам. Другие делились с голодающими последним. Так поступила 72-летняя владелица деревни Вочнево Нижегородского уезда Ульяна Осорьина.
Вдова дворянина Георгия Осорьина, тяжело раненного в боях под Астраханью и покинувшего наш бренный мир в 1599 году, когда наступил голод, безвозмездно кормила своих крестьян, а в 1602 году распродала свое имущество и ютилась там, где находила приют. Вместе с крестьянами заготавливала желуди, стебли и корни съедобных растений. Вместе с ними пекла лепешки из лебеды.
Осорьина умерла в 1604 году, когда природные катаклизмы закончились. Как будто посчитала, что ее миссия на Земле выполнена, и делать ей здесь уже нечего.
Починковский феномен
Десять лет назад, в 2002 году Нижегородский Институт рукописной и старопечатной книги организовал фольклорную экспедицию в южные районы области. Целью ее, как и других такого рода акций, которые проводились раньше, было изучение старообрядческой книжности и культуры, местных религиозных святынь.
Когда этнографы и фольклористы попали на территорию Починковского района, сказать, что они очень удивились, будет слишком мягко. Их поразило, как громом небесным. Выяснилось, что Починки и его окрестности были с давних времен прибежищем огромного количества юродивых. Здесь пребывало их больше, чем во всей Нижегородской губернии. Но если в других городах и весях юродивые как-то подстраиваются под стремительно меняющиеся условия жизни, то в Починковском районе они ничуть не меняются.
В лесу около села Дуброво жил еще не так давно в вырытой им землянке отшельник, которого в народе звали отцом Николаем. К нему постоянно тянулись больные и увечные – ходила молва, что отец Николай исцеляет. И такие случаи действительно были. Кроме того, он отмаливал грехи, хотя и «говорил вместо молитв всякую дурь», - так сказала, например, жительница Дуброво Нина Тимофеевна Поветкина.
- До Сарова зимой босиком ходил, - утверждает она. – Обувки на нем никто никогда не видел. Молчун молчуном, но однажды мне открылся. Дескать, Богородица к нему приходила, совета просила. А после нее – ста волков. Только не тронули его, горемычного. Он даже гладил их – не огрызались.
Дубровский отшельник был родом из села Ужовка.
- Здесь его мальчишки забижали, - рассказывает Поветкина. – Купит что-нибудь, а они отнимут. Да и сын родной тумаками награждал – как не сбежишь от такого издевательства?
Куда девался отец Николай, - загадка.
- Этого никто не знает, - сказала Нина Трофимовна. – Не иначе, как Бог на небо забрал. К себе поближе.
Чемпион по «юродству»
Главным юродивым Починок был крестьянин Завражской слободки Михаил Федорович Шарин, который юродствовал почти полвека. Как писал К. Владимирский в своей «Летописи соборной Христорождественской церкви и прихода заштатного города Починок Нижегородской епархии» (эта книга была издана в Арзамасе в 1891 году), Шарин рано овдовел, и, «спасаясь в миру, летом и зимой решительно ничего не носил, кроме креста и холщевой, длиной до земли, рубашки. Дома своего и постоянного пристанища не имел. День и ночь бродил он по вольному свету с открытой головой, босой и голодный. Питался почти одним черным хлебом, который если увидит даже в лохани плавающим, не брезговал им. Прослыл он и как прозорливец, предсказывающий некоторым в иносказательной форме их судьбу».
Шарин действительно не мог усидеть на одном месте. Его все время тянуло в иные края. Однажды пришел он в село Тагаево, что в шести верстах от Починок. А там никто его не знал, мальчишки забросали его грязью и камнями. Но когда он стал молиться за них словами «Господи! Не поставь им греха сего», стали целовать его немытую руку. Кстати, как утверждал Владимирский, виновников того поругания Господь наказал сурово. Кто-то из них ослеп, кто-то умер от холеры, а кто-то по миру пошел с сумою.
Когда в 1812 году французы находились в Москве, Шарин явился в волостную управу, куда никогда не захаживал. Он трижды ударил кулаком по столу и произнес: «Благодать святого духа». Сказал и ушел. Только потом в Починках узнали, что именно в тот день французы оставили Белокаменную.
Михаил Шарин умер в 1840 году. Он не один раз встречался с Серафимом Саровским. И именно Преподобный благословил его «спасаться в миру».
«Маму» и «папу» тянуло в Саров
Князь Феликс Юсупов - один из участников убийства Распутина - вспоминал: «Молодой царице казалось, что рождение одной за другой четырех дочерей вместо ожидаемого сына-наследника является причиной ее непопулярности в стране. Приняв православие, она со всей экзальтированностью новообращенной вдалась в ревностное исполнение всех внешних требований своей новой веры, не проникнув в ее внутреннюю сущность, сложную и глубокую... Она все сильнее погружалась в мистицизм. Ее влекло к таинственно-темным оккультным силам, к спиритизму и всякого рода волшебству. Она стала интересоваться юродивыми, предсказателями, ясновидящими».
Александра Федоровна призналась однажды своей фрейлине Анне Вырубовой:
- Рождение первой девочки нас разочаровало, рождение второй - огорчило, а следующих мы встречали с раздражением, - бедные малютки!
Юродивая Агинушка поила «папу» и «маму» (императора и императрицу, - С.С.) водой, в которую добавляла голубиную кровь. Не помогло. Тогда из Киева по совету великой княгини Милицы Николаевны в Царское Село доставили четырех слепых монахинь. «Они привезли с собой четыре свечи и четыре бутылки с Вифлеемской водой, - писала Вырубова в своем дневнике. - Они зажгли свечи, окропили водой царское ложе и предсказали рождение наследника после того, как солнце обернется четыре раза. Когда же после этого родилась великая княжна Анастасия, их отослали обратно... Мама была в полном отчаянии».
После этого императрица проявила интерес к «злой, грязной и сумасшедшей бабе», как охарактеризовала мать Николая, Мария Федоровна, блаженную Дарью Осиповну, затем - к страннику Антонию, «босоножке» Васе. И вот в царских апартаментах появился юродивый Митя Козельский (Дмитрий Попов) из Калужской губернии, он же Коляба, он же Гугнивый. Спустя несколько лет, 16 декабря 1911 года (эта дата вообще фатальна для Распутина - его убили в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года), вместе с епископом Гермогеном этот косноязычный пытался оскопить Распутина с помощью ножниц. А Гермоген, согласно показаниям свидетелей, стучал «старца» по голове нагрудным крестом.
Но молитвы Гугнивого (если это были молитвы - во всяком случае, то, что он бормотал, не понимал никто, кроме него самого) не возымели действия. И свято место, которое, как говорится, пусто не бывает, занял француз Филипп с лучистыми глазами, изящными манерами и тихим, вкрадчивым голосом. Однако «чудодейственные» снадобья лионского целителя отнюдь не способствовали появлению на свет наследника престола. К тому же на запрос Военно-Медицинской академии о том, какое образование имеет «доктор», был получен ответ: никакого. А работал он во Франции подручным у мясника.
Самый ценный совет дал Романовым тогдашний министр внутренних дел и шеф жандармов Вячеслав Плеве, убитый эсерами 15 июля 1904 года (между прочим, за две недели до появления на свет цесаревича Алексея). Он убедил царскую семью посетить обитель Серафима Саровского. И «папа» с «мамой» отправились на Нижегородчину.
20 января 1903 года Преподобный Серафим был канонизирован православной церковью. Открытие его мощей состоялось в июле того же года в присутствии семейства Романовых и свыше двухсот тысяч богомольцев. Прах святого был переложен в гроб из кипарисового дерева. Омывшись святой водой и помолившись, Николай II и Александра Федоровна стали ждать рождения наследника.
Вырубова в то время лежала, прикованная к постели. Сначала она перенесла брюшной тиф, что повлекло за собой заболевание кровеносных сосудов ног, а затем и сердца. «Мы жили в Петергофе, - писала она. - И это было первый раз, что государыня нас посетила. Приехала она в маленьком шарабане... Передала бутылочку со святой водой из Сарова».
Вода эта за короткий срок принесла исцеление Вырубовой. Впрочем, поездка в Саров решила, наконец, самую главную проблему семьи Романовых.
«Маму очень поразила Паша-молельщица (юродивая, проживавшая в Дивеевской женской обители, - С.С.), - писала Анна Вырубова.- Мама говорит - она несомненно святая. У нее вид ребенка. Ясное и доброе лицо, с детскими или ангельскими глазами. Она благословила папу, дала поцеловать руку, сказала: «Будет маленький!»... Когда мама пришла после обедни, на ней была пестрая шаль. И Паша погладила ее по лицу, дала руку и сказала, показывая красную куклу (она играет в куклы) и красную ленту: «Много будет, много!»... Маме объяснили потом, что она сказала - с маленьким придет много крови».
Так, в общем-то, и случилось.
Кто же они на самом деле?
Юродивых в Починковском районе, как уже говорилось выше, было много. История и устные предания сохранила имена матушки Дарьи, Дунюшки, Полюшки слепой, Сереженьки Лукояновского, Михаила Сметанина, Иванушки Ризоватовского, старца Максима, Мишеньки, Ивана Любашина. Были и другие.
Всех их, по словам психотерапевта Алексея Егорова, можно разделить на две группы. Одну из них составляли чистой воды шизофреники, а другую – люди, которые хотели постоянно находиться в центре внимания окружающих. Они совершенно нормальные, но в душе актеры и разыгрывали своего рода спектакль, в котором подражали настоящим юродивым-шизофреникам, копируя их поведение. И люди, которые легко попадают под чье-то влияние, склонны были им верить. Иной раз они даже исцелялись от разных болезней, поскольку тут решающую роль играло самовнушение.
Что касается первой группы, то она, по мнению Алексея Егорова, искренне была убеждена в своем особом предназначении. Шизофреники убеждают себя в том, что они наделены особым даром исцелять и пророчествовать. Они мелят всякую ерунду, и люди им верят. Даже если изо всей этой ерунды сбывается всего лишь 1 процент из ста, мы запоминаем только это.
Но так ли все просто? Еще в 1932 году эксперименты, которые проводились учеными с мировыми именами, подтвердили факт существования телепатии. А что такое дар пророчества, и по сей день неизвестно.
Блаженная Параскева Дивеевская
Паша Саровская (в миру - Ирина) родилась в 1795 году в селе Никольском Спасского уезда Тамбовской губернии в семье крепостного крестьянина. В семнадцать её выдали замуж. Родные мужа любили её за кроткий нрав и трудолюбие. Но спустя пятнадцать лет помещики Булгины продали Ирину с мужем господам Шмидтам.
Вскоре умирает муж Ирины. Господа Шмидты пытались выдать Ирину замуж вторично, но услышав слова: «Хоть убейте меня, замуж больше не пойду», решили оставить её у себя дома. Впрочем, недолго пришлось работать Ирине экономкой. Она была оклеветана прислугой, хозяева, заподозрив Ирину в краже, отдали её на истязание солдатам. После жестоких побоев, не выдержав несправедливости, Ирина сбежала.
Ее обнаружили в одном из киевских монастырей. За побег крепостной крестьянке долгое время пришлось томиться в остроге, прежде чем ее вернули хозяевам. Проработав два года огородницей у Шмидтов, Ирина опять решилась на побег. И во время этого побега она тайно приняла постриг с именем Параскевы, получив благословение старцев на юродство Христа ради.) Вскоре блаженную задержали стражи порядка и вновь вернули хозяевам, которые вскоре сами Ирину выгнали.
Пять лет полураздетая, голодная, бродила она по селу, затем тридцать лет жила в вырытых ею пещерах в Саровском лесу. Окрестные крестьяне и паломники, приходившие в Саров, глубоко чтили подвижницу, просили её молитв. Ей приносили еду, оставляли деньги, а она раздавала всё таким же, как она, неимущим.
Жизнь отшельницы была сопряжена с большими опасностями. Не столько соседство с дикими зверями осложняло жизнь Ирины, сколько встреча с недобрыми людьми. Однажды ее жестоко избили разбойники, требующими у неё денег, которых никогда не имела. Целый год находилась на волоске между жизнью и смертью.
В Дивеевский монастырь юродивая пришла осенью 1884 года.
Архимандрит Серафим (Чичагов), автор «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», рассказывал: «Во время своего житья в Саровском лесу, долгого подвижничества и постничества она имела вид Марии Египетской. Худая, высокая, совсем сожженная солнцем и поэтому черная и страшная, она носила в то время короткие волосы, так как ранее все поражались ее длинным до земли волосами, придававшими ей красоту, которая мешала ей в лесу и не соответствовала тайному постригу. Босая, в мужской монашеской рубашке - свитке, расстегнутой на груди, с обнаженными руками, с серьезным выражением лица, она приходила в монастырь и наводила страх на всех, не знающих ее».
Все ночи блаженная проводила в молитве, а днем после церковной службы жала серпом траву, вязала чулки и выполняла другие работы. И с каждым годом возрастало число страждущих, обращавшихся к ней за советами, с просьбами помолиться за них.
Очевидцы рассказывали, что Прасковья Ивановна жила в небольшом домике, слева от монастырских ворот. Там у нее была одна просторная и светлая комнатка, в которой вся стена напротив двери «была закрыта большими иконами»: в центре – Распятие, справа - Божия Матерь, слева – апостол Иоанн Богослов.
Под окнами ее домика целыми днями толпились богомольцы. Имя Прасковьи Ивановны было известно не только в народе, но и в высших кругах общества. Почти все из высокопоставленных лиц, посещая Дивеевский монастырь, считали своим долгом побывать у Паши Саровской. И она чаще отвечала на мысли, чем на вопросы. Вот отрывок из воспоминаний монахини Серафимы (Булгаковой): «В конце Х1Х столетия начал ездить к нам в Саров будущий митрополит Серафим, тогда ещё блестящий гвардейский полковник Леонид Чичагов... Когда Чичагов приехал в первый раз, Прасковья Ивановна встретила его, посмотрела из-под рукава и говорит: «А рукава-то ведь поповские. Тут же вскоре он принял священство».
О своей первой встрече с блаженной старицей Архимандрит Серафим (Чичагов) рассказывал следующее: «Меня проводили к домику, где жила Паша. Едва я вошёл к ней, как Паша, лежавшая на постели (она была старая и больная), воскликнула: «Вот хорошо, что ты пришёл, я тебя давно поджидаю: преподобный Серафим велел тебе передать, чтобы ты доложил Государю, что наступило время открытия его мощей и прославления... В смущении я покинул келию старицы... Вскоре я уехал из Дивеевского монастыря и, возвращаясь в Москву, невольно обдумывал слова... И вдруг однажды меня пронзила мысль, что ведь можно записать всё, что рассказывали о преподобном Серафиме помнившие его монахини, разыскать других лиц из современников преподобного и расспросить их о нем, ознакомиться с архивами Саровской пустыни и Дивеевского монастыря... Привести весь этот материал в систему и хронологический порядок, затем этот труд... напечатать и поднести Императору, чем и будет исполнена воля Преподобного, переданная мне в категорической форме Пашей». Это, кстати, и было сделано.
В дом блаженной Паши Саровской в 1903 году, после канонизации преподобного Серафима, приехали Николай II и императрица Александра Федоровна. Перед приходом гостей блаженная Паша велела вынести все стулья и усадила императорскую чету на ковер. Блаженная старица предсказала рождение наследника, предупредила о предстоящих гонениях на Церковь, о гибели династии Романовых. После этого Государь часто обращался к блаженной Параскеве Ивановне, посылал к ней великих князей за советом. Незадолго до своей кончины блаженная часто молилась перед портретом Государя, предвидя скорую его мученическую смерть.
Напоследок
Так кто же такие юродивые? Пророки? Борцы за справедливость? Телепаты? Шизофреники? Но стоит ли искать ответ? Может быть, нужно ограничиться просто сознанием того, что они есть, что без них наш мир стал бы совсем пресным и безальтернативным?
Новые комментарии