ЧЕРНЫЕ ПЕСКИ С ЗОЛОТЫМ ОТЛИВОМ
... Оно было совсем рядом - золото. Где-то здесь, под этими каменными сводами, в мрачной пещере, где со свистом проносились летучие мыши и бродили какие-то неясные тени. До сокровищ рукой подать, они буквально в двух шагах, но Лихачев и его напарник Петровский лежали связанными по рукам и ногам, и дыхание смерти уже касалось их дуновением ледяного ветра.
Неожиданно откуда-то сверху свалился камешек. Захрустел песок. Несколько человек шли по направлению к пленникам...
Пустыня как средство пропаганды
Первый испытательный пробег грузовиков Горьковского автозавода состоялся ровно 80 лет назад – в 1932 году. Его назначил не кто иной, как вождь всех времен и народов, после того, как была выпущена первая тысяча полуторок. Машины прошли в общей сложности 3200 километров из Нижнего Новгорода до Витебска и через Смоленск и Москву вернулись в Нижний.
Но Сталину этого показалось мало. Он потребовал, чтобы следующие испытания были проведены в экстремальных условиях, чтобы доказать всему миру, что наша техника самая выносливая и потому самая лучшая. Маршрутом автопробега выбрали пустыню Каракумы.
6 июля 1933 года был дан старт новому эпохальному мероприятию. По одним источникам, колонна из 23, по другим, - из 21 автомобиля с марками ГАЗа и ЗИСа отправились почти в двухмесячное путешествие. Им предстояло пройти 9500 километров, из них две трети - по проселочным дорогам и тысячу километров - по сыпучим пескам, где и верблюды-то вязнут.
«Это был песчаный ад»
Так писал в своем дневнике один из участников пробега Лихачев - однофамилец директора ЗИСа. Он был водителем-испытателем, но из сотни человек, входивших в состав экспедиции, профессиональные шоферы составляли лишь треть. Больше было всяких разных начальников, агитаторов, чекистов, охранников, газетчиков. В роли кинооператора выступал Роман Кармен. Только одна сельскохозяйственная академия имени Ленина отрядила в Каракумы с десяток своих работников. Когорту ученых пополнили также геологи и археологи. Но известным профессорам приходилось заниматься несвойственным им делом - они выступали в роли толкачей (бывали дни, когда по пескам машины передвигались со скоростью 1 километр в час).
«Ночью приехали в городок Иргиз, - вспоминал потом Лихачев. - В нем всего девятьсот жителей. Солнце жарит нещадно. Термометр показывает 55 градусов!».
Но это было только прелюдией к проверке на выживаемость. Мелкий, как мука тонкого помола, песок проникал всюду, забивал радиаторы, моторы, ложился матовой пудрой на сиденья, на стрелки часов под стеклом циферблата, хрустел на зубах, царапал воспаленные лица, делал кожу шершавой, как рашпиль.
Машины по ступицу тонули в горячем песке. Температура в кабинах доходила до 75 градусов. Двигатели работали с перегрузкой, требовали усиленного охлаждения - в них заливали последнюю воду из фляжек. Чтобы стронуть автомобиль с места, под колеса подкладывали все, что угодно: заблаговременно заготовленные сплетенные из толстых веревок трапы, которые тотчас же превращались в мочало, доски, ветки саксаула. Но саксаул дробился в мелкие щепки - они втыкались в резину протектора и постепенно вдавливались вглубь. На каждой остановке их вытаскивали с помощью клещей. А резина покрышек размягчалась при буксовке и снашивались моментально. Только широкопрофильные шины, названные «сверхбаллонами», разработанные в НИИ шинной промышленности, еще как-то выдерживали такие нагрузки.
Но у машин тоже «съезжала крыша». И тогда не они везли пассажиров, а люди тащили автомобили с помощью канатов, подпирая их сзади...
Ветер сначала глухо ворчал...
Закат был зловещим. От песков поднимались косые столбы отраженного мутного света. Мохнатые серые облака, клочьями свисавшие вниз, словно свалявшаяся кошма, окрасились в багровый цвет. И ветер, чей «голос» менялся в зависимости от погоды и который в палящий зной лишь глухо ворчал, завыл, как одинокий волк на полную луну.
- Плохое это место, начальник, шибко плохое, - сказал командору пробега Мерецкому переводчик и проводник Султан-Мурат. - Скоро-скоро выбираться надо. Много лет назад здесь Чингисхан коня похоронил, а теперь шайтан гуляет.
Колонна остановилась.
- Вот-вот начнется песчаная буря, - объявил Мерецкий. - Движение не прекращать, держать дистанцию, двигаться с включенными фарами.
И тут налетел такой сумасшедший ветер, который словно поднял с земли весь песок пустыни. Воцарилась тьма. Не видно было не только колонну, но даже собственную руку. Водитель грузовика АМО-3 под номером 20, следовавшего в хвосте колонны, Лихачев и его напарник Петровский замотали головы полотенцами и выключили мотор. Сколько продолжалась буря, они не знали: часы у обоих встали.
Ветер стих так же неожиданно, как и налетел. Лихачев выглянул из кабины, щуря глаза от нестерпимо яркого солнца. Машина, едва ли не до бортов кузова засыпанная песком, затерялась в безбрежном желтом море. Одна-одинешенька. Колонна исчезла.
- Вот это влипли! - присвистнул Петровский. - Теперь надежда только на карту. Как бы к басмачам не попасть.
Куда ни глянь - повсюду враги
Неожиданно Лихачеву припомнилась остановка в Чувашии. Рядом с какой-то деревней колонна остановилась, чтобы заправиться. И тут к командору подошел мальчишка с красным галстуком.
- Примите рапорт! - выпалил он. - Наш пионерский отряд поймал сегодня классовых врагов. Кулаки хотели помешать вашему автопробегу и положили солому под мост, чтобы поджечь и уничтожить переправу через реку. Мы обнаружили вредителей, они арестованы.
Это было временем выискивания врагов Советской власти, причем мнимых врагов было значительно больше, чем истинных. Впрочем, всяких хватало. В Средней Азии свирепствовали банды басмачей, которые едва не напали на колонну в Иргизе. А колодец Дахчи, где участники пробега намеревались пополнить запасы питьевой воды, был отравлен трупным ядом. И за колонной машин следили. Путь ее пролегал в местах дислокации бандитов.
Впрочем, страха не было. И Лихачев, и Петровский не сомневались, что их найдут. Эта уверенность окрепла после того, как среди бархан появились фигурки людей, которые двигались в их направлении. Прекратив откапывать колеса, водители пошли им навстречу.
Но это были не участники автопробега.
- Здравствуйте, товарищи! - приветствовал их Лихачев. - Вы, наверное, геологи?
Ответом был страшный удар рукояткой маузера по голове, от которого помутилось в глазах...
Джунаид-хан и эмир Бухары
- Бухарский эмират располагался на территории современного Узбекистана и Таджикистана, - говорит внук Ивана Лихачева Роман Караев. - Это государство, история которого насчитывало две тысячи лет, не один раз переживало расцвет и закат - вплоть до полного разорения, когда попадало под ярмо завоевателей. И эмират всегда был для них лакомым куском. И для арабского султана Муслима ибн Кутейбы, и для Чингисхана, который превратил Бухару в пепел. Но она опять возродилась, как сказочный Феникс из пепла.
Эмиры Бухары обладали неисчислимыми богатствами. Когда началась первая мировая война, тогдашний властитель Бухары Саид Алимхан, чтобы не принимать участие в ней, «пожертвовал» России 3 миллиона золотых рублей. За это он был награжден орденами Белого Орла и Александра Невского.
Но вскоре в России власть взяли большевики, а они тоже захотели прибрать к рукам Бухарское эмиратство. В 1920 году трон под Саидом Алимханом зашатался основательно, и он начал вести переговоры с англичанами, чтобы те взяли его сокровища под свою защиту. Верблюды, навьюченные золотом и драгоценными камнями, уже были готовы к дальнему переходу в город Урумчи. Однако английский консул Эссертон побоялся сосредоточить в своих руках такое богатство, поскольку в округе было неспокойно.
- Эмиру раздумывать было некогда, - продолжает свой рассказ Роман Караев. - Он поручил своим приближенным Даврону, Калапушу и Джунаид-хану уйти с караваном в Иран или Афганистан. Увы, путь туда уже был отрезан. Где спрятана казна эмира, неизвестно. А вес золота согласно подсчетам сотрудника Русско-Азиатского банка Юдахина составлял примерно три-четыре тонны, но были еще и драгоценные камни. Калапуш собственноручно расправился со всеми, кто прятал клад. Только Джунаид-хан избежал этой участи. Он бесследно исчез.
Калапуш явился к повелителю и сообщил ему точное место, где находились сокровища. Но Саид Алимхан распорядился умертвить опасного свидетеля, поручив это своему телохранителю Топчибаши Низаметдину. Но и он вскоре тоже был убит. Таким образом, о том, где спрятан клад, знали только сам эмир и Джунаид-хан. Алимхан в 1921 году бежал в Афганистан. Его посланцы разыскивали повсюду Джунаид-хана, но он как в воду канул.
Они едва не погибли
- Дальше вообще стали твориться загадочные вещи, - говорит Роман Караев. - Золото эмира искали многие, в том числе и чекисты. Но оно не давалось в руки. Один за другим стали погибать и исчезать родственники Даврона, других людей, кто сопровождал караван с сокровищами.
Петровский и Лихачев об этом не знали. Но они едва не погибли от рук тех, кто искал клад эмира.
- Моего деда и его напарника все время держали под прицелом маузера, - рассказывает Роман Караев. - Заставили откопать машину, очистить ее от песка и двинуться в путь по хорошо известному бандитам маршруту - это были именно они, а никакие не геологи. Сохранились дневник и воспоминания Лихачева - эту тетрадку он прятал долгие годы. Тут тоже интересная история. Дед передал ее другому участнику автопробега - Николаю Добровольскому, который работал фотографом на ГАЗе. Когда в 1938 году арестовали директора Горьковского автозавода Сергея Сергеевича Дьяконова, Николай Николаевич отдал ее, а также негативы и другие компрометирующие документы еще одному испытателю автомобилей ГАЗа - Леониду Соколову. Тот зарыл ее в огороде своих родственников, которые жили в Варнавинском районе. И откопал, как я знаю, то ли в конце пятидесятых, то ли даже в шестидесятых годах прошлого века. Окольными путями эта тетрадка в конце концов попала ко мне.
«Басмачи, - писал Иван Лихачев, - в отличие от нас прекрасно ориентировались в пустыне. Все время говорили на неизвестном нам языке, единственное, что я понял, - то, что они часто повторяли имя Джунаид-хана, о котором мы слышали от Султана-Мурата. Потом мы узнали, что это были его сыновья. Машина потребовалась им для перевозки части клада - весь его погрузить на нее они бы не смогли».
Целые сутки грузовик был в пути. Водители, сменяя друг друга, совершенно потеряли всякие ориентиры. Карту у них отобрали. Периодически избивали.
«Ночью нас затащили в пещеру, предварительно связав, - вспоминал Иван Лихачев. - Мы уже простились с жизнью, но когда увидели, что бандиты, вооружившись лопатами, фонарями и веревками, отправились в узкое боковое ответвление пещеры, подумали, что мы им еще пока нужны: если наши мучители хотят погрузить золото на машину, то водителей среди них нет».
Но судьба распорядилась иначе. Пропавшую машину все это время искали участники автопробега и вскоре нашли оставшуюся в песках колею. По ней они и добрались до пещеры.
«Когда нас развязали, я первым делом сообщил о том, что совсем рядом от нас бандиты, - писал Лихачев. - Они, похоже, пошли за кладом. Но пещера представляла собой запутанный лабиринт, к тому же басмачи взорвали вход гранатой, искать их было некогда - сроки проведения автопробега были сжатыми до предела. И мы уехали догонять колонну».
Золото эмира осталось невывезенным. Если, разумеется, оно было именно там.
Поиски продолжаются
С той поры минуло много лет, но тайна исчезнувших сокровищ Саида Алимхана продолжает волновать многих людей, как клады Стеньки Разина и Емельяна Пугачева, как золота Колчака, затерявшееся где-то в лесах Восточной Сибири, как знаменитая Янтарная комната. Не остался в стороне от этого и Роман Караев.
- Дед мой, Иван Лихачев, был участником Великой Отечественной, потом водил ГАЗовскую полуторку по бездорожью Монголии в составе советской палеонтологической экспедиции, которую возглавлял известный писатель-фантаст Иван Ефремов. В Среднюю Азию наведывался нередко. Но клад Алимхана не искал: за ним, конечно же, наблюдали, каждый его шаг фиксировался. Его дочь, моя мать, вышла замуж за жителя Узбекистана Алимжана Караева, моего отца. И дед доверил ему свои секреты.
Семья Караевых до развала Союза жила в Кашкадарьинской области. Но в 1970 году Алимжан Караев трагически погиб - Роман еще учился в школе. И он тоже занялся поисками золота эмира Бухары.
- Гибель моего отца весьма загадочна, - говорит он. - Он как-то обронил такую фразу: если со мной что-нибудь случится, скорее уезжайте с матерью. А прежде чем что-то искать, поговори с дедом. И дед доверил мне, как и отцу, тайну всей своей жизни. И теперь я думаю, что автомобильная авария, в которую попал отец, была просто подстроена.
До развала Союза Роман Караев едва ли не каждое лето бывал в Узбекистане. Вместе с друзьями-спелеологами спускался в ту самую пещеру, где по преданию и находятся сокровища Алимхана. Знает, как свои пять пальцев, историю Бухарского эмирата. Но так ничего и не нашел.
- В пещере побывало много людей, - свидетельствует он. - Об этом можно судить по закопченности стен, по обрывкам газет, по консервным банкам. Я находил даже стреляные гильзы. И думаю, что она еще не до конца пройдена: путь преграждают завалы, которые, скорее всего, созданы искусственно. Нужны кропотливые, целенаправленные поиски, но этим, к сожалению, никто не занимается.
Роман Караев писал об этом в Академию наук, обращался в другие инстанции. Увы, никто не шевельнул и пальцем, чтобы организовать научную экспедицию в Узбекистан. Теперь же это другая страна.
Но он не теряет надежды.
- Пусть не я, а мои сыновья или внуки дождутся этого дня, но я верю, что Каракумы станут таким же исследовательским полигоном, каким они были для наших стран в тридцатые годы прошлого века, - говорит он. - И тогда, объединив усилия, мы обязательно найдем сокровища эмира. Золото
- такой химический элемент, что время над ним не властно.
Комментарии