1
Иду, наблюдая, не понимая,
зачем, для чего весь народ пиво пьёт?
Какая уж в пиве приятность такая?
По мне – лучше квас, или морс, иль компот…
Пустые, что севшие те батарейки,
жестяные банки на каждом шагу.
Где наледь лежит на кронштейне «тарелки»,
как рысь, леопард на древесном суку,
собой перекрыв от сигнала конвертер,
ТВ не идёт, потерявши чутьё
своё. Но весенние солнце и ветер,
как доску рубанок, строгают её,
и капельки-стружки стекают, слетают
от этих настойчивых, ласковых рук.
Пустая, другая совсем, проезжает
машина «Бюро ритуальных услуг»,
и надпись не жёлтым по чёрному фону
идёт по бокам и капоту её,
как глина с землёй по могильному склону
на свежих могилах, но нет – на неё
уже нанесли бело-синюю краску, –
как небо, куда улетает душа,
поэтому ты принимаешь развязку
спокойней и мягче, о ней не тужа.
2 Вьюн
Вся конструкция очень проста,
но красиво-то, Господи, как! –
вьюн по леске ползёт вдоль шеста,
как зелёный матерчатый флаг.
Будто горною тонкой тропой
альпинистов колонна на склон
поднялась; будто нить за иглой,
за штакетником следует он,
разветвляясь; заткёт весь заплот, –
метр двадцать на десять пейзаж
перед вами потом развернёт,
путь украсив обыденный ваш.
Он стремится наверх по шесту,
как за призом на ярмарке тот,
кто уверен: возьмёт высоту,
и на той высоте приз возьмёт.
3
Что ж, – осень настала, и рано темнеет,
ещё и часы отвели…
Рябина не только краснеет – белеет:
уже снегопады прошли.
У Сани Тюхтеева – та же картина:
снег
на черепице лежит,
и красная крыша, как будто рябина,
имеет загадочный вид.
Ну вот, – бледный месяц уже появился,
какой по утрам, вечерам…
Надвинулась темень, и месяц налился,
как кровью
изогнутый шрам,
своей желтизною.
Вот так наполняет
хрустальный изысканный рог
(смотря для кого, кто и что наливает)
вино, ананасовый сок.
Комментарии