Был август на излете и листва
Уже слетала под натруженные ноги.
У малого российского села
Полки закрыли на Москву дороги.
И подошли французские колонны,
Огромный лагерь оживил поля.
Шумели люди, каркали вороны.
К печальной жатве изготовилась земля.
Минула ночь. И жуткая тревога
Повисла в предрассветной тишине.
Последняя молитва перед Богом
Звучала, как укор слепой войне.
И вот, когда сквозь утренний туман
Пробилось солнце, осветив войска,
Ударил самый первый барабан
И отступила смертная тоска.
И тишина распалась на слова,
На четкие приказы командиров,
На страшные великие дела
Людей в безукоризненных мундирах.
И битва, как кошмарное виденье
Заполнила собою божий свет.
Забыли все ненужные сомненья
Седой солдат и юноша корнет.
И прежние различья и сословья
Вмиг потеряли суетность свою.
Омытые святою братской кровью,
Все умирали в сомкнутом строю.
А смелые отважные враги
Всё не хотели уступать победы право.
За строем строй, печатая шаги,
Ложились, словно скошенные травы.
Но день угас и мрачный император
Без славы отозвал свои полки.
Он видел поле, взрытое, как кратер
И хищные российские штыки.
Новые комментарии