Военная лирика

          Милой Украине посвящаю....            


Аромат от твоих слов
Безмятежным цветеньем сирени.
Мне же слышится плач вдов.
И мне хочется встать на колени.
Колесница летит в даль.
На закатах твоё слово.
Но а мне вдов жаль.
И грущу, и молчу снова.
И звенит.
Звон - боль.
К небу тянутся бабьи взгляды.
Ну а с неба - динь-дон.
И жалеючи ты рядом.

Горела и сражалась Русь
Николай Денисенко
Горела и
сражалась Русь
22 июня 1941г.
- 9 мая 1945 г.

Псвящение Отцу и Его боевым
Фронтовым Товарищам!
*Семён Васильевич-Отец,
Был командиром и солдатом.
Прошёл войну...,
Командовал штрафбатом.
Хватил Он лиха на два века,
А прожил только лишь полвека!*

Столица Родины
Москва горела...,
Со страной жила.
Сибирь и Батюшка
Урал в защиту
Русской земли встал!
Стоит на Волге город-
град
Бывший Царицын-

Иван с Иоганном живут на деревне.
И русский, и немец – друзья, не враги,
Дымят самосадом, ядрёным и древним,
Заходят на стопку и на пироги.

Обоих война приласкала, зараза!
Хозяйствовать в доме давно не с руки.
Иван комиссован – без левого глаза,
Соседа списали – без правой ноги.

Но мирная жизнь их общению учит,
И землю копать, и тесать волглый лес,
Ведь если Ивана – контузия мучит,
Культю Иогана – терзает протез.

Хромой Иоганн посправнее навроде,
Иван одноглазый сухой, как стручок,

Бунт народного гнева.
Времена окаянства.
Кто убит подо Ржевом,
Кто погиб под Славянском.
Перевёртышем время
Размывает границы.
Озверевшее племя
Тычет веку в глазницы,
Проводя параллели,
Вертикали утратив,
Новым адским коктейлем
Травит наших собратьев.
В лица ржёт поколенье
Сук, не знавших лишений.
И Георгия ленты
На груди – как мишени.
Не затопчут святыни
Не избегнут возмездий
Подожжённых в Хатыни
И сгоревших в Одессе.

Кумачовую кляксу осколок
Выжал с сердца – к земле голова…
И замолкнул берёзовый колок,
За которым стояла Москва.
Танки ждали. В лесочке невнятно
Пропищала бездомная мышь.
Развернула машины обратно
Эта жуткая русская тишь.
Гул моторов – на запад – и тише.
Не успел он понять в том бою,
Что допел, только сам не услышал,
Лебединую песню свою.
Через час снег замёл краски боя,
Чуть подстыла под ним кровь-трава.
Он на запад лежал головою,
А за колком виднелась Москва.

Команда опытных гребцов
В один рывок заводит гичку,
Тогда летит она как птичка,
Смотрящих покорив без слов.

А сзади белопенный след,
Кильватерное возмущенье.
И создаётся впечатленье,
Что победитель вод идёт.

Стоит на гичке адмирал
В своём парадном одеянье.
Морская жизнь- его призванье,
Свою судьбу он с ней связал.

Неведом экипажу страх.
Пора готовиться к походу.
Виват моряцкому народу,
Чей век проходит в парусах!

Шла война, в деревне – немцы.
Не враги – переселенцы.

А мы - без мамы, без отца -
К соседям-немцам без конца
Ходили с братом и сестрой.
И не забыть мне боли той:
Одни «кирзухи» на троих.
И, так как не было своих,
По грязи, да траве с росой
Гулял я каждый день босой…

...Шла война, в деревне – немцы.
Не враги – переселенцы.

Соседский Ваня-мальчуган,
А по-немецки – Иоганн,
К себе нас в гости часто звал,
Нас в «русской» бане отмывал.
Она «по-чёрному» была,

Ну что, скучаешь
Брат мой, ветеран?
Тебе исполнилось вчера
Лишь двадцать восемь.
И непонятно,
Что болит от ран:
Душа, помеченная
Меткою «Афган»,
Или плечо, в котором
Пулю носишь?

Ты помнишь, ночь?
Бросок на перевал?
Когда шестая рота
Умирала.
Засаду помнишь?
Тот, второй обвал?
Наш взвод накрывший –
Ты ведь там лежал.
Ты не сдавался –
Смерть и отступала.

Еще не раз
Её слепой оскал,
Смотрел нам вслед,
Надежд не оставляя.

   Моя мама всю жизнь 
   ждала с войны  д р у г а  и говорила:
   "О н  г д е - т о  е с т ь". Её памяти...



Ты где-то есть…   
Тебе б я рассказала
Всё то, что не успела до войны.
Составы возвратили на вокзалы 
Не всех... не всех солдат моей страны...

Ты где-то есть
Моря не обмелели,
Туманов нет, прозрачен небосвод…
В жару и  слякоть,  в стужу и метели
Я жду тебя уже который год…

Ты где-то есть…
Я верю с каждым вздохом –
Откроешь  дверь… появишься вот-вот…